В российском Forbes наткнулся вот на такую статью.

Инвестор и жизнь
Транснациональный гигант вложил в этот город сотни миллионов долларов. Бизнес процветает, а счастья нет

Хочется узнать мнение посетителей о статье. Собственно, вот был разговор, что в Ефремове бизнеса нет, а тут утверждается, что местные конторы стали Одобренными поставщиками для транснациональной корпорации и всё у них в бизнесе хорошо.

Точки входа

Путешественник, попавший сюда впервые, может подумать, что очутился на поле битвы варварства и цивилизации. Среди заводов с ржавыми трубами, ветхих хрущевок и пустырей глаз выхватывает облагороженные куски земли — сквер с коваными скамейками, новый тротуар у Вечного огня, молодые липы на улице Свердлова. В глубине серого микрорайона вспыхивает яркое пятно — разноцветные пластмассовые блоки детской площадки, песочница, коробка с баскетбольными щитами. «Кто все это строит?» — спросил я у незнакомца с коляской. Сделав последний глоток, он отбросил пустую бутылку «Балтики» и ответил: «Маркиз де Карабас».

Добро пожаловать в Ефремов, райцентр на юге Тульской области. В городе с населением 43 000 человек работает несколько предприятий, но маркиз Карабас здесь один — американская Cargill, гигант с оборотом $120 млрд. Этот «продовольственный Microsoft» торгует пшеницей, рафинирует масло подсолнечника, производит комбикорма и пищевые ингредиенты, выращивает скот и консультирует сельхозпроизводителей. Корпорация выбрала Ефремов, чтобы разместить здесь единственную в России производственную площадку. По близлежащей трассе «Дон» идут грузовики с патокой, крахмалом, комбикормами, подсолнечным маслом и другими продуктами для предприятий самых разных отраслей — от картонных фабрик до McDonalds.

Став в 1995 году хозяином Ефремовского глюкозно-паточного комбината, Cargill входил в запущенный город, брошенный предприятием-донором. От пришельцев ждали, что они не только дадут рабочие места, но и освежат сонную провинциальную жизнь. Пришельцы рассчитывали, что им поможет богатый опыт работы в развивающихся странах. И хотя история Cargill в Ефремове — это, несомненно, история успеха, его плоды горожанам еще только предстоит распробовать.

Первые жители этих мест были не робкого десятка. В конце XVI века Московское царство только начинало экспансию на юг и селиться на территории будущей Тульской губернии было небезопасно: того и жди набегов кочевников. В 1637 году на месте Ефремова поставили острог — охранять страну от разбойников из Крыма.

Накануне Первой мировой войны в центре Ефремовского уезда жило 14 500 человек. Занимались торговлей, работали в пищевой промышленности. Гражданская война повергла уезд в упадок. Население самого Ефремова сократилось в полтора раза. А в 1933 году сюда пришла сталинская индустриализация — в виде завода синтетического каучука. Была создана производственная цепочка: каучук производили из этилового спирта, который гнали на ефремовском химзаводе из картофеля и зерна, выращивавшихся в окрестных районах. После войны, практически не тронувшей город, на предприятие повесили всю «социалку» и ЖКХ. В 1990-х завод приватизировали, и все непрофильные активы были опять переданы городу. Сменив нескольких владельцев, «Каучук» отошел «Татнефти» и перестал влиять на жизнь в Ефремове.

Так главным предприятием города стал комбинат, в итоге доставшийся Cargill. Его строили долго и мучительно — в 1970-х планировалось возвести сахарный завод, но потом решили делать сиропы и в 1983 году открыли первое в европейской части России глюкозно-паточное производство. Ефремовцы невзлюбили новое предприятие с самого начала: платили здесь меньше, чем на химзаводе и «Каучуке», а ветер сносил на город смрадный дым из труб. Заманить работника на «Глюкозу» можно было только обещанием квартиры в микрорайоне Южном, построенном под теми же трубами.

В начале 1990-х собственником комбината стал трудовой коллектив. Тем временем Cargill, который вел бизнес с СССР еще в 1970-е годы, поставляя в нашу страну зерно, открыл офисы в Москве и Краснодаре и наладил экспорт российской пшеницы. Идея расширить бизнес в России нравилась акционерам, но строить завод с нуля американцы опасались. Вместо этого они решили купить Ефремовский ГПК. Покупка американцами «Глюкозы» стала первой сделкой начинающих инвестбанкиров из «Тройки Диалог». Один из основателей этой компании Рубен Варданян вспоминал, что чиновники и губернатор Тульской области, коммунист Василий Стародубцев, были против продажи завода иностранцам. Рабочие тоже побаивались новых хозяев, но когда Cargill заменил выгребную яму туалетом и обеспечил сотрудников спецодеждой, поняли: начинается новая жизнь.

Cargill вложил в модернизацию комбината $40 млн. На свалку вывезли тонны мусора и устаревшего оборудования. Потребители поначалу отнеслись к изменениям настороженно. «Первую партию сиропа на [московской кондитерской фабрике] «Ударнице» не приняли, — вспоминает Наталия Орлова, которая отвечает за пищевые продукты в российском Cargill. — До этого им привозили темный сироп, а у нас он прозрачный — они и отправили обратно».

Параллельно с модернизацией новые хозяева вводили строгую дисциплину. В пять часов вечера независимо от того, выполнена работа или нет, персонал убегал возделывать огороды. Эту проблему решили с помощью увещевательных бесед. А вот охрану, закрывавшую глаза на «несунов», пришлось уволить. Cargill построил гостевой дом и стал возить в Ефремов секьюрити из краснодарского офиса: местная вневедомственная охрана коррумпировалась мгновенно.

Реформы на комбинате мало кого оставили равнодушным. Основная масса ефремовцев была недовольна. «Там работать надо!» — отговаривали желающих поступить на ГПК и получать зарплату на 15–20% выше средней. А тут еще жителям Ефремова, до которого в 1986 году долетело радиоактивное облако, отменили «чернобыльские» пособия. Ходили слухи, что это Cargill пролоббировал отмену льгот. «Говорили, что они так сделали, чтобы поставлять продукцию из экологически чистого города», — вспоминает бывший мэр Александр Морозов. Получилось действительно странно: Ефремов кольцом окружают деревни, где уровень загрязненности почвы выше нормы, жители по-прежнему получают «чернобыльские», а сам райцентр чист.

Столкнувшись с таким отношением, корпорация активизировала социальную деятельность — начала опекать ПТУ, на праздники привозила в город поп-звезд, для станции скорой помощи приобрела реанимобиль, детям организовала курсы английского, а пенсионерам — балы. Остальные крупные налогоплательщики в системной благотворительности замечены не были.

Ефремов вполне устраивал Cargill как площадка для расши-рения бизнеса. Корпорация пристроила к «Глюкозе» заводы по производству солода, крахмала для целлюлозно-бумажной промышленности, комбикормов и рафинированного масла. На все ушло около $130 млн. Выручка ефремовского «кластера» Cargill возросла до $570 млн долларов.

А вот сотрудничество с городом никак не налаживались. Социальные принципы Cargill оставались теми же, что и во всех странах пребывания: «вкладывать деньги в здравоохранение, образование, развитие инфраструктуры». Но в Ефремове эти проекты не стали частью совместной с мэрией программы. Как вспоминают ветераны Cargill, чиновники относились к компании как к дойной корове. Директор по GR Владимир Сезин недавно перешел в Cargill из ВР и может сравнивать. По его словам, чиновники любят приходить в компании с проектами благоустройства, но стоит попросить у них независимое технико-экономическое обоснование или предложить нанять аудитора, как весь энтузиазм пропадает.

Уроженец Ефремова Игорь Мальцев, замдиректора ГПК по корпоративным связям, говорит, что по схожим причинам за 12 лет не удалось согласовать с городской администрацией совместную программу социальных инвестиций. Единственный стратегический документ — договор о сотрудничестве на 2008–2010 годы — просто закрепил инициативы Сargill. Представители команд, бывших у власти, валят вину друг на друга. «Пришедшие после нас в 2005 году люди не имели отношения к городу, что-то менять не входило в их планы, они и относились соответствующе», — вздыхает Людмила Джерики, работавшая первым заместителем мэра по финансовой части с 2001 года.

А пока чиновники решали, есть выгода от присутствия в городе транснациональной компании или нет, комбинат начал обрастать связями с местным бизнесом. Вместо того чтобы содержать сервисные службы, Cargill сбрасывает подряды на обслуживание сторонним фирмам, давая преференции местным предпринимателям. Благодаря этому в Ефремове начал формироваться средний бизнес.

«Залезть на «Глюкозу» — мечта любого ефремовского бизнесмена. В переводе на русский это означает «поставлять что-нибудь на глюкозно-паточный комбинат». Слова произносятся с разными интонациями, от завистливой до горделивой. Вот история самого успешного из «залезших».

Стучусь в ворота, с трудом найденные в дебрях промзоны. Створки открываются: бардак отступает и начинается скучный порядок. Стоят новые грузовики Volvo, рядом прижались два «жигуля» ДПС. «Это наши, ефремовские, нормальные ребята, чинятся тут», — объясняет владелец компании «Транзит-Авто» Александр Бушуев. Вообще-то он не жалует милицию, так как 1,5% годовой выручки (т. е. $42 000) приходится «тратить на дорожные поборы». Не любит Бушуев и таможенников — за проезд фуры через границу приходится отдавать 100 000 рублей.

Проблемы с таможней у Бушуева начались от хорошей жизни. Когда-то весь его бизнес был ограничен рамками Ефремовского района. Сейчас «Транзит-Авто» возит грузы по СНГ и Европе. Начинал бывший механик «Каучука» с того, что доставлял печенье с местного хлебозавода на Урал. Потом продал свой КамАЗ, прибавил заработанные деньги и купил с партнерами три МАЗа. Оказалось, очень вовремя: Cargill завершил реконструкцию комбината и начал поставлять продукцию кондитерам. Сначала с американцами работала голландская Eikelenboom, но поскольку объем перевозок рос, фирма нанимала местных транспортников. Бушуев подрядился возить карамельную патоку и накатал больше 100 000 км. Он бросил «баранку», когда взял кредит и приобрел 15 новых Volvo.

В дальнейшем бизнес Бушуева уже меньше зависел от Cargill: его компания начала выполнять заказы крупных мультимодальных перевозчиков. Когда грянул кризис, один из них, английская Extar, обанкротилась и оставила за собой долг в €642 000. Чтобы расплатиться по кредиту за купленные перед кризисом грузовики, «Транзит-Авто» режет издержки. Но Бушуев не жалуется. Он благодарен Cargill за то, что корпорация дала толчок его бизнесу, оборот которого достиг $3,3 млн. Впрочем, весной 2009 года он отказался работать с корпорацией: не устроили предложенные расценки.

Cargill, как и другие гигантские компании, часто обвиняют в диктате: она, мол, вынуждает поставщиков продавать ей сырье и услуги по низким ценам. «Мы не благотворительная организация», — подтверждает Орлова. Фуражное зерно корпорация принимает у ефремовских фермеров по цене на 20% ниже рыночной. На таких условиях работают с Cargill в основном крупные фермеры. Александр Кочнев из хозяйства «Откормочное» утверждает, что ему выгоднее сдавать зерно и ячмень по низкой, но стабильной цене, чем иметь головную боль со сбытом.

Николай Михайлов владеет 820 га земли, на которой выращивает пшеницу и гречиху. Бывший директор городского рынка собрал у себя элиту: водитель — бывший председатель колхоза, заместитель — бывший мэр. Остальные работники — крестьяне, которые знают, чем заняться осенью и зимой. Михайлов несколько лет подряд с дрожью ждал сева, не зная, протрезвеет ли коллектив. Год назад он услышал, что Cargill ищет поставщиков деревянных поддонов для своей продукции. Михайлов купил ленточную пилу и отправил образец поддона на конкурс. Выиграл заказ на 700 изделий, потом еще на тысячу, и теперь комбайнеры обеспечены работой на зиму. «Я залез на «Глюкозу» по-честному, и попробуй меня оттуда выпихни!» — хвастает Михайлов.

Он долго говорит о своем бизнесе, но, как только речь заходит о Ефремове, сникает. Носители предпринимательского духа в отношении среды обитания так же пассивны, как пролетариат. «Столько мэров народ видел, столько надеялся, но ничего не изменилось», — отмахивается Бушуев. Его дети учились в Англии. Все его знакомые тоже стремятся отправить детей из Ефремова на «большую землю» и желательно поскорее.

Единственный оптимист — Сергей Балтабаев, владелец двух франчайзинговых супермаркетов «Эксперт» и магазина, торгующего техникой LG. Начинал в середине 1990-х с того, что поставлял на «Глюкозу» лампочки и другое электрооборудование, а сейчас продает бытовую электронику на $4 млн. Балтабаев вступил в местную ячейку «Единой России» и подумывает о том, чтобы выставить свою кандидатуру на выборах главы района. Но конкретного плана, как сделать город лучше, у него нет — не считать же планом его мечты о том, что «Молодая гвардия», современный комсомол, «объединит активную молодежь и будет менять жизнь». Новый мэр Александр Исакин в разговоре с Forbes тоже честно признал, что стратегии, как сделать Ефремов чистым и приятным для жизни, у него не имеется.

«Мы не можем построить этот город заново, мы не нефтяная компания с их маржой, понимаете?» — горячится Наталия Орлова. Cargill полностью перестраивает местную больницу ($2 млн), помогает городу спроектировать и построить новые водно-очистные сооружения. Но это, скорее, жесты вежливости, совершаемые без надежды на взаимодействие.

Что ждет город, который не хочет идти на сотрудничество? «Новое поколение уже другое, да и старшее меняется, я вижу, как люди цветы перед домом сажают», — говорит Орлова. А пока многоэтажный дом Cargill в Ефремове обнесен забором с контрольно-пропускным пунктом. В жизнь, которая течет за этим забором, залезть сложнее, чем на «Глюкозу».

Николай Кононов | Forbes 10/2009
www.forbesrussia.ru/forbes/issue/2009-10/19500-investor-i-zhizn#cot-0